Я хочу внести ясность: «сбор свидетельств» – не создание доказательной базы на ребенка. Это делается, чтобы найти ключи к разгадке его поведения, чтобы можно было помочь малышу справиться со своими эмоциями позитивным и надлежащим способом. Объективная мама собирает эти свидетельства почти инстинктивно, потому что постоянно наблюдает за ребенком, его поведением и обстоятельствами, при которых возникают те или иные настроения. Например, Дайен, одна из моих давнишних клиенток, со временем ставшая подругой, недавно позвонила мне по поводу своей дочки Алисии, которой было два с половиной года. Несколько недель назад у Алисии появились ночные кошмары. Она стала отказываться от занятий гимнастикой, хотя маме казалось, что малышке это нравится. Такое было совершенно не в ее характере.
В возрасте всего четырех недель «ангел Алисия», как мы ее называли, спала очень хорошо даже тогда, когда у нее прорезывались зубки. Но теперь она стала внезапно просыпаться по ночам и горько плакать. Я тут же спросила, что изменилось в общении ребенка. «По правде говоря, не знаю, – сказала Дайен. – Мне казалось, что ей понравились занятия, когда мы пришли в первый раз. Мы отходили почти половину курса. Но теперь, когда я ее привожу туда и оставляю, она закатывает истерику». Это было совсем не похоже на Алисию. С ней никогда не случалось подобных проблем, а сейчас она явно говорила своей маме: «Не оставляй меня, пожалуйста». Мама предположила, что это могла быть затяжная сепарационная тревога, но Алисия уже вышла из соответствующего возраста. Тогда я предположила, что, вероятно, что-то происходит в ее активном воображении. Чтобы это выяснить, мама должна собрать сведения. «Проявите особую наблюдательность. Обратите внимание на то, как она играет одна».
Спустя несколько дней Дайен снова позвонила. Она была очень взволнована. Она обнаружила важное свидетельство, подслушав, что Алисия говорит своей любимой кукле: «Не беспокойся, Тиффани, я не позволю Мэттью забрать тебя у меня. Я тебе обещаю». Дайен услышала имя Мэттью, так звали одного из мальчиков в гимнастической группе. Она поговорила с преподавателем, и та сказала, что Мэттью «немного задиристый» и несколько раз обижал Алисию. Преподаватель сделала замечание Мэттью и утешила девочку, но происшедшее оставило более сильный след, чем можно было ожидать. Неожиданно Дайен сделала еще одно открытие: в последние несколько недель Алисия паковала свой рюкзачок. Она положила в него свою любимую куклу Тиффани, разные безделушки и Вуфи, лохматую игрушечную собачку, с которой она спала с младенчества. Дайен заметила, что Алисия каждый раз расстраивается, если с ней нет рюкзака. «Однажды мы вышли из дома, не взяв его, и я вынуждена была вернуться обратно, когда она обнаружила его отсутствие». Я объяснила Дайен, что это хороший знак. Девочка оказалась достаточно сильной и изобретательной, чтобы окружить себя тем, что ей необходимо для собственной безопасности.
На основании собранных свидетельств мы составили план действий. Поскольку Алисия комфортно себя чувствовала, разговаривая со своей куклой, Дайен могла бы вступить в разговор. «Давай позанимаемся с Тиффани гимнастикой?» – предложила она, усевшись на пол рядом с дочерью. Алисия тут же вступила в игру. «Что ты делаешь на занятиях, Тиффани? – спросила Дайен, зная, что Алисия за нее ответит. После того как они поговорили немного о занятиях, Дайен спросила у куклы: – А как там мальчик Мэттью?»
«Он нам не нравится, мама, – ответила Алисия уже за себя. – Он меня толкает и пытается отобрать у меня Тиффани. Один раз он схватил ее, побежал и бросил ее об стенку. Мы больше не хотим туда возвращаться».
Так Дайен открыла дверь в мир чувств Алисии. Алисия явно боялась Мэттью. Разговор об этом стал ее первым шагом к преодолению страха. Дайен пообещала, что она пойдет вместе с ней на занятия, а также поговорит с преподавателем и мамой Мэттью. Ему больше не позволят обижать Алисию и брать ее куклу. Собирая необходимые свидетельства, Дайен поняла: Алисии надо знать, что мама защитит ее.
Вот еще один пример. На этот раз Джулия, которой двадцать семь месяцев, единственный ребенок, и ее не подразнишь, она сама нападет на кого угодно. Ее мама Миранда была обеспокоена тем, почему Джулия «всех колотит без всякой причины». Она подозревала, что Джулия подражает соседскому мальчику Сету, который старше ее и который любит всеми командовать и отбирать игрушки. «Когда они играют, мне постоянно приходится напоминать Сету, что надо делиться игрушками или чтобы он вернул игрушки Джулии».
Я попросила Миранду рассказать мне немного о поведении Джулии. «В последние несколько месяцев она стала быстро раздражаться. Она кричит, чтобы дети не подходили к детской площадке. Иногда набрасывается без всякой причины. Она может ударить ребенка, который попытается взять у нее игрушку. Один малыш случайно столкнулся с ней на горке, когда они хотели съехать, так она накричала на него и столкнула его вниз. Похоже, у нее возникло негативное отношение к другим детям и к Сету. Она совсем не хочет с ними играть. И когда они рядом, она становится агрессивной».
Миранда была права, предполагая, что отчасти на поведение Джулии повлияла агрессивность Сета. Дети в таком возрасте обычно подражают тем, кто старше, и пробуют толкаться и драться, чтобы посмотреть, к чему это приведет. Но я знала, что есть еще одно свидетельство, которое Миранда не увидела. Похоже, что Джулия была реактивным ребенком от природы. Ее очень энергичный эмоциональный и социальный стиль представлялся очевидным, независимо от того, с кем она играла. После нескольких минут обсуждения того, какой была Джулия в младенчестве и в возрасте, когда начала ходить, обнаружилось еще одно свидетельство, которое подтвердило мои предположения: «Джулия всегда сразу же расстраивалась, когда играла в свои игрушки, – призналась Миранда. – Например, она что-нибудь строила, и кубики падали, она могла рассердиться и смести все остальные, даже броситься кубиком». Ее поведение в других ситуациях общения с детьми было сдержанным. Хотя на музыкальных и художественных занятиях, которые она недавно начала посещать, Джулия тоже стала проявлять агрессию. Мама вспоминала все больше по ходу нашего разговора. «Она ведет себя хорошо, когда они поют, стоя в кругу, когда она мастерит какую-нибудь поделку – я думаю, что это ситуации, когда взаимодействие с другими детьми ограничено. Но я видела, как она закричала на малыша и толкнула его, когда он положил какие-то вещи».
Миранда тяжело вздохнула в телефон. «Мы сразу же ей спокойно сказали, что нельзя толкаться и драться, что это больно и что в ее воплях тоже нет ничего хорошего». Если она кого-нибудь ударит, мы выводим ее из комнаты на передышку. Но ее поведение так и не изменилось. Мы не можем понять, как помочь ей научиться управлять своими эмоциями, особенно когда она общается с другими детьми. Очевидно, мы делаем что-то неправильно».
Я попросила Миранду не упрекать себя ни в чем. Пусть она не собрала достаточного количества свидетельств, но теперь она уже начала видеть правду. Вспомним случай, когда Сет и Джулия подрались из-за одной игрушки. Миранда сразу же сказала Сету, что надо делиться, но она должна была сделать то же самое и в отношении своей дочери. Допустим, что другой ребенок может влиять на вашего ребенка, но факты говорят о том, что Джулия сама стала агрессивным ребенком, еще до того как она начала играть с Сетом. Может быть, он ее чему-то и учил, но Миранде следовало вмешаться в поведение своего ребенка. Агрессия обычно нарастает, как в данном случае, и я подозреваю, что родители потерпели неудачу в попытке изменить поведение дочери, потому что начали заниматься этим слишком поздно. Им следовало сделать ее эмоционально подготовленной – FIT.
